Происламские силы постепенно захватили всю власть в Турции. Сначала на внеочередных выборах в парламент вновь уверенно победила Партия справедливости и развития (ПСР), преемница некогда запрещенной в Турции радикальной организации. А затем ее кандидат, бывший министр иностранных дел Абдулла Гюль, был избран на пост главы государства. Так что если в предыдущие годы премьер-министра от ПСР Реджеп Эрдоган уравновешивал президент-оппонент, то отныне две руководящие должности в стране занимают соратники. Противовесом (правда, мощным) этому дуэту служит только армия, традиционно защищающая светский характер турецкого государства. Но и ее могут лишить этой роли, если ПСР осуществит свою давнюю мечту об изменении конституции.
При всем при этом, эксперты не слишком тревожатся по поводу перспектив исламизации Турции. Во всяком случае, никаких параллелей с исламской революцией в Иране они не проводят. Конечно, к власти здесь также пришли последовательные приверженцы ислама: президент Гюль – человек глубоко религиозный, его жена носит хиджаб (вопреки запрету появляться в этом аксессуаре в государственных учреждениях). Однако что касается государственных дел и экономики – ни Гюля, ни Эрдогана нельзя назвать религиозными фанатиками. Политика ПСР строится на сугубом прагматизме. Именно это дает возможность Турции весьма эффективно развивать экономику и вести переговоры о вступлении в Евросоюз.
Партия Эрдогана находится у власти с 2002 года. С тех пор экономика страны растет на 7% в год, а инфляция сократилась с 70 до 8%. Турция закрепила за собой репутацию уверенно растущего рынка с относительно дешевой рабочей силой. А ПСР зарекомендовала себя последовательной реформаторской силой: за годы ее пребывания у власти проведена реформа налогообложения, эффективно идет приватизация, достигнуты серьезные успехи в привлечении иностранных инвестиций. В целом созданы вполне приемлемые условия для ведения хозяйственной деятельности в стране, так что бизнесмены поддерживают партию власти.
Самое удивительное, что победу ислама в светской Турции приветствовала и Европа. Глава Европейской комиссии Жозе Мануэль Баррозу заявил, что это событие может способствовать дальнейшему сближению Турции и ЕС. Председатель ПАСЕ Рене ван дер Линден также одобрил избрание Гюля, которого назвал "современно мыслящим реформатором". Теплые чувства просвещенных европейцев к турецким исламистам во многом объясняются тем фактом, что ПСР является наиболее ориентированной на Запад силой в Турции. Именно она, первая из всех партий, правивших в Турции за последние полвека, взялась за дело реального приближения страны к евростандартам по части экономики и демократии. Европейцы не могли этого не отметить, и потому поддерживают ПСР.
А ведь заявку на вступление в европейское объединение (тогда ЕЭС) Турция подала еще в 1959 г., и с 1963 г. находится с Западом в ассоциативных отношениях. Однако за это время на пути в единую Европу Турцию обогнали уже добрых два десятка стран, и нынешние кандидаты (например, Хорватия) опережают ее по темпам переговорного процесса. Дело в том, что Турция все еще остается страшно далекой от критериев членства в Евросоюзе и фактически ничего не делает для приближения к ним. ПСР поставила целью исправить это историческое недоразумение и все-таки добиться вожделенной цели.
Сложно сказать, удастся ли это. Во-первых, отношение Европы к Турции далеко не однозначно. Одно дело – приветствовать победу проевропейских сил в азиатской стране, и совсем другое – согласиться на вступление в Евросоюз 70-миллионной мусульманской державы. Похоже, что ни Германия, ни Франция, ни даже сама Еврокомиссия не готовы к такому исходу дела. Канцлер Ангела Меркель не скрывает своего негативного отношения к идее вступления Турции в ЕС. А президент Саркози старается вообще перевести разговор в другую плоскость: он выдвигает идею создать в довесок к Евросоюзу новое объединение под названием Средиземноморский союз. Туда без риска нарушить хрупкий баланс сил в ЕС можно было бы включить и Турцию, и даже страны Северной Африки. А руководила бы этим блоком, разумеется, Франция, объединив под своим началом юг европейской "ойкумены", так же, как Германия – север.
Что же касается Брюсселя, то он, хотя и начал официальные переговоры о присоединении Турции, теперь, похоже, стремится спустить их на тормозах. Пока что из 35 намеченных тем обсужден и согласован только один раздел – наука и исследования. В июне были открыты для переговоров еще два раздела: статистика и финансовый контроль. Итого в работе находятся 7 разделов (у Хорватии – 12). При этом брюссельские чиновники заявили, что главный раздел (экономический и валютный союз) пока обсуждаться не будет. А в конце прошлого года были заморожены переговоры по пяти разделам – из-за того, что Анкара отказалась распространить действие таможенного союза с ЕС на Кипр. Проблема Северного Кипра, признания которого добивается Турция, может стать одним из главных препятствий в сближении с ЕС, членом которого с 2004 г. является южная часть острова.
Одним словом, европейские перспективы Турции весьма туманны. Самый оптимистичный прогноз относительно ее вступления в ЕС – 10-15 лет. Самый реалистичный – никогда. И основная проблема отнюдь не в Кипре. Дело в том, что Турция, несмотря на провозглашенную почти сто лет назад светскость, остается страной исламского мира. Она надевает и учится носить маску европейца, но ее культура от этого не становится западной. А без этого Европа ее не возьмет к себе. Очень показательна в это смысле начатая недавно тяжба о мощах святителя Николая. Как известно, в далеком 1087 г. предприимчивые генуэзцы перевезли эту христианскую святыню из Мир Ликийских (территория современной Турции) в итальянский город Бари, где мощи святого почивают по сей день. Это такая же историческая данность, как, скажем, тот факт, что турки, захватив Константинополь, перестроили храма Св. Софии в мечеть. Что было, то было. Причем, в честь перенесения мощей Николая Чудотворца даже установлен церковный праздник, называемый в народе как Никола летний. Но нет: Турция вознамерилась требовать возвращения мощей в г. Демре (так теперь называются Миры Ликийские) и готовит иск в Международный суд в Гааге. Неужели в исламской Турции возникло такое почитание православного святого? Отнюдь. Дело в другом: два года назад администрация г. Демре демонтировала бронзовую скульптуру святителя Николая - подарок российской общественности. Изваяние заменили пластиковой куклой под названием Баба Ноэль (т.е. Санта-Клаус). Посчитали, что этот новогодний "двойник" Николая Чудотворца более близок и притягателен для туристов. И теперь вовсю идет коммерческая эксплуатация идеи: Демре – родина Деда Мороза! По всей видимости, и мощи святого понадобились туркам с той же целью – привлечь большее число туристов и паломников, перетянув их у Италии.
Впрочем, некоторые эксперты полагают, что именно туристическая отрасль Турции может пострадать от прихода к власти исламистов. Каких бы прогрессивных взглядов на экономику не придерживалась ПСР, но традиционные исламские ценности при ней начинают отвоевывать все большее культурное пространство в стране. Это грозит запретом алкоголя и предписанием строгости в нравах и одежде – условиями, несовместимыми с образом пляжной жизни европейских туристов.
